Известно, что без ездовых собак вряд ли были бы возможны многие географические открытия и освоение человеком Арктики. Так, оба полюса Земли покорены на собачьих упряжках: в 1909 г. Пири с их помощью достиг Северного полюса, Амундсен в 1911 г. водрузил флаг Норвегии на Южном полюсе, пройдя на собаках в тяжелейших условиях Антарктиды 2980 км за 99 дней. В России, начиная с ХУШ в., со времен Великой северной экспедиции Петра 1, и до 70-х годов нашего века ни одна северная, особенно арктическая, научная экспедиция не обходилась без собачьих упряжек.
Езда на собаках в течение многих веков, а в ряде случаев и тысячелетий, была важнейшей частью традиционного образа жизни коренных (аборигенных) народов и старожильческого, особенно русского, населения Российского Севера. Недаром великий Амундсен писал: «В езде на собаках русские и чукчи стоят выше всех, кого мне приходилось видеть».

Немного истории

Специалисты полагают, что ездовое собаководство гораздо старше езды на оленях - появилось оно несколько тысячелетий назад на северо-востоке Азии, там, где теперь Якутия, Чукотка и Камчатка, Веские подтверждения этому представили недавно наши ученые.
В начале 90-х годов на острове Жохова (архипелаг Новосибирские острова) была обнаружена охотничья стоянка, которую обследовал

Упряжка Оттоя А. пос.Лорино, Чукотка, 2001г

петербургский археолог Владимир Питулько. Он нашел остатки нарт, собачьей упряжи и хорошо сохранившиеся кости собак. Датировки радиоуглеродным методом показали, что возраст находок лежит в интервале 7800-8000 лет. Это самая древняя стоянка в высокоширотной Арктике.
Московские палеоэкологи под руководством доктора биологических наук Л.Г.Динесмана раскопали кости собак в древнеэскимосских поселениях Чукотского полуострова и определили их возраст по радиоуглероду в 2480-2630 лет. Там же впервые найдено погребение древней собаки с полностью сохранившимся скелетом. Один из исследователей, Аркадий Савинецкий, сообщил мне, что ископаемые кости, достаточно разнородные по своим размерам, свидетельствуют о том, что эскимосы ели своих собак.
Отечественные этнографы М.Г.Левин (1946), А.В.Смоляк (1978) и другие отмечают, что с древнейших времен вплоть до наших дней для аборигенов Севера и Дальнего Востока ездовые собаки всегда были универсальными животными; на них ездили и перевозили грузы, их мясо употребляли в пищу, а из шкур шили зимнюю одежду, собака была культовым животным - ее приносили в жертву и совершали другие религиозные обряды.
Если в таежной зоне одновременно сосуществовали и охотничьи, и ездовые собаки, то тундровые народы, как правило, не имели специализированных охотничьих собак. Они высоко ценили своих ездовых, более того, ощущали кровную связь с ними - у азиатских эскимосов, например, не принято было лечить заболевшую собаку, ее болезнь могла перейти на хозяина.
Породы ездовых собак России
На территории России до 1950-х годов существовали, по Э.И.Шерешевскому (1946), другим авторам и архивным материалам, следующие аборигенные породы ездовых собак: гиляцкая (амурская и сахалинская группы), камчатская (ительменская и корякская группы), анадырская, чукотская, якутская (индигирская и колымская группы), енисейская (несколько групп). Термином «группа» обозначены возможные популяции собак, но в настоящее время трудно показать их генетическую самостоятельность, Ездовые Таймыра и Новой Земли, вероятно, не были отдельными породами. Интересно, что в этом списке отсутствуют ездовые породы Западной Сибири и Русского (Европейского) Севера. Так, в работах Э.И.Шерешевского и А.П.Мазовера нет даже упоминания о самоеде, ездовой собаке ненцев (самоеды - старинное название этого народа), хотя порода как одна из красивейших была достаточно известна в России начиная со второй половины XIX в.
В 1954 г, А.П.Мазовер "упразднил" все аборигенные породы ездовых собак, объединив их в единую породу "северо-восточная ездовая собака" и стандартизировав ее в основном по экстерьеру камчатских ездовых. Однако и эта сборная порода таинственным образом исчезла из официального списка отечественных пород где-то в конце 60-х годов. По времени это совпало с началом широкомасштабного индустриального освоения Севера, когда традиционный образ жизни коренных северян был объявлен " не имеющими перспективы архаическими пережитками", а вездеходы, снегоходы и вертолеты активно вытесняли собачий транспорт. Ездовое собаководство уцелело только там, где жители не хотели отказываться от своих «товарищей по риску» и где никакая техника не могла заменить собак.
Чукотская ездовая
За долгие годы моей работы на Севере и Дальнем Востоке просто невозможно было не встретиться с ездовыми собаками. Я осмотрела упряжки Ненецкого автономного округа (поселки Коротаиха, Усть-Кара, Варнек на острове Вайгач, куда вывезли своих собак новоземельские ненцы), Ямала (поселок Новый порт, где упряжки использовались безоленными ненцами-рыбаками), Чукотского полуострова (9 национальных поселков) и Сахалина, там в 1972 г. мне единственный раз довелось увидеть особо ценимых нивхами собак тигрового окраса.
Во всех обследованных регионах ездовые собаки были представлены двумя типами. Первый, довольно немногочисленный, — крупные длинношерстные животные грубого сложения с тяжелой мордой, висячими на хрящах или сильно закругленными стоячими ушами. Второй тип, который численно везде преобладал, имел экстерьер, характерный для шпицев - крепкое сложение, шерсть средней длины, клинообразная морда с сухими губами, небольшие стоячие уши, овальные косо посаженные темные глаза.
Оказалось, что самое многочисленное и единообразное по породным признакам поголовье ездовых второго типа обитает в национальных поселках Чукотского полуострова. Будучи в то время руководителем зоологической экспедиции, я приняла решение о создании в составе экспедиции кинологической группы специально для изучения собак Чукотки. Идея была поддержана академиком В.Е.Соколовым, академиком ВАСХНИЛ Е.Е.Сыроечковским и членом-корреспондентом АН СССР Ю.И.Черновым, и в 1985г, началось кинологическое обследование собак Чукотского полуострова.
Для бонитировки всего поголовья ездовых были приглашены ветеринарный врач Николай Носов и кинологи, Владимир Беленький и Игорь Фрадин. В проведении исследований помогали журналы "Вокруг света" и "Северные просторы", значительная часть работ выполнена при финансовой поддержке фонда Сороса "Культурная инициатива".
За пять лет, с 1985 по 1989 гг., нами было осмотрено около 2500 собак в 9 национальных поселках Чукотки. В 1988 г. удалось провести поголовную перепись упряжек одновременно во всех

Сука чукотской ездовой с 3-х недельными щенками. Чукотка, пос. Лорино 2001год.

поселках, которая показала, что на 4192 коренных жителей, включая стариков и детей, приходилось тогда 149 упряжек, объединявших 1594 собаки. Из этого количества чистопородными по экстерьерным признакам и рабочим качествам можно было признать около 400 собак, остальные представляли собой метисов разной степени кровности, в том числе и с длинношерстными ездовыми, отмеченными во всех поселках. Основное поголовье ездовых собак и в то время, и теперь сосредоточено в северных поселках полуострова, где зимой ведется промысел нерпы с припая, который просто невозможен без собачьей упряжки.
В национальных поселках Новое Чаплино, Янракыннот, Лорино, Уэлен, Инчоун, Нешкан и Марково у собак были определены значения семи основных стандартных промеров; высота в холке, косая длина туловища, обхват груди, длина передней ноги, обхват пясти, длина головы, длина морды. На основе промеров, изучения рабочих качеств и поведения было сделано описание породы и разработан ее стандарт.
Впервые он опубликован Российской федерацией служебного собаководства в 1993 г., в настоящее время после доработки передан на утверждение в Российскую кинологическую федерацию. Выдержки из нового стандарта приведены в конце статьи.
В первых публикациях 1991 г. Николай Носов и я описывали чукотских ездовых, опираясь на их родство и большое внешнее сходство с неаборигенной породой Аляски «сибирский хаски», основу которой положили несколько упряжек, вывезенных с Колымы и Чукотки во времена «Золотой лихорадки». Однако за прошедшие десятилетия обе породы значительно разошлись не только по экстерьеру, но и по рабочим качествам. Чукотские и колымские собаки так и остались аборигенными, неприхотливыми в еде и содержании, удивительно работоспособными, а сибирский хаски стал на Аляске заводской породой, в формировании которой были использованы и другие породы. Так, например, стандарт сибирского хаски допускает голубые глаза и разноглазие ("сорочий глаз"). Для чукотской ездовой оба признака являются дисквалифицирующими пороками. Традиционно чукчи уничтожали собак с голубыми глазами, считая, что они обладают худшим шерстным покровом, хуже работают, особенно на припае во время охоты на нерпу, и слишком много едят.
В заключение этого раздела мне хочется сказать несколько слов о моих коллегах по работе. Без их самоотверженности, умения уговорить владельцев упряжек предоставить собак для измерений у нас ничего бы не получилось. Основную тяжесть работ взял на себя Николай Носов, который внес выдающийся вклад в северное собаководство. Он не только участвовал в биометрических исследованиях, но разработал комплексную систему мероприятий по сохранению чистопородных аборигенных ездовых, которую можно использовать в любых регионах Севера, Помимо этого Николай Носов описал и измерил оленегонных собак чукотского питомника Маркова, эти промеры легли в основу стандарта породы "ненецкий оленегонный шпиц".
После завершения работ на Чукотке Николай Носов и Игорь Фрадин участвовали в организации и проведении первой гонки "Берингия", трасса которой проходила через 21 поселок Камчатки, Корякин и Чукотки. Там им впервые удалось осмотреть камчатских ездовых, находящихся в несравненно худшем состоянии, чем чукотские собаки. Важным результатом работы профессиональных кинологов на Чукотке и Камчатке стала активность коренных жителей-владельцев упряжек по сохранению и разведению чистопородных ездовых.