Во французском устном народном творчестве бельгийцы занимают примерно ту же нишу, которая у нас досталась чукчам: почему-то многие жители Франции находят этих своих соседей дико смешными и нелепыми, хотя ничем особенно странным, кроме любви к писающим детям, Бельгия вроде бы не отличается. И чем же бельгийцы ответили на подобную напраслину? Они взяли и создали одно из самых неотразимых и смешных существ на свете — грифонов, маленьких, анекдотично выглядящих бородатых собачек, одно появление которых способно превратить в балаган даже заседание акционеров консервативнейшей транснациональной корпорации.

Строго говоря, Бельгия дала миру сразу трех грифонов (которых не совсем понятно, как правильно писать — с одним "ф", как положено мифологическому чудовищу, или с двумя, как иногда делают сами собачники) — бельгийского, брюссельского и пти брабансона, то есть брабантского. Есть на свете и другие грифоны, но они нам не родственники. А эти трое — они в родстве, и хоть на выставках идут как отдельные породы и выставляются на разных рингах, в душе они друг на друга очень похожи. Правда, внешность у них разная — если бельгийские и брюссельские грифоны бородаты и покрыты топорщащейся в разные стороны жесткой шерстью, то пти брабансон в процессе селекции бороду утратил вовсе, а шерсть его стала короткой и гладкой. И тем не менее, если всех трех собачек побрить под ноль, их родство станет очевидным. Да и дети у них часто рождаются очень разнообразные — в одном помете вполне могут оказаться представители всех трех пород.

Глядя на сегодняшних грифонов, трудно поверить, что эти несколько нелепые и легкомысленные существа на самом деле пришли к нам из глубины веков. Прагрифоны жили на фермах и очень успешно сражались там с крысами — впрочем, те крысоловы явно выглядели несколько иначе, ведь каких-то лет 500 назад их бороденки скрывали вполне длинные, могучие челюсти. В те времена грифоны ни в коем случае не были аристократическими изнеженными песиками, проводящими дни среди подушек и поклонения,— они вышли к нам не из королевских дворцов, а прямиком из народа. Правда, и из народа они вышли довольно давно — компаньонский потенциал этих собак был замечен уже в позапрошлом веке, и, видимо, именно тогда специально обученные люди взялись улучшать простых фермерских собачек. В процессе улучшения у них кардинально укоротились носы, и теперь второй такой нос еще поискать: да, на свете немало плоскомордых собак, однако где вы еще видели собаку, у которой ноздри находятся практически на уровне глаз? Между прочим, хоть и курносые, грифоны не храпят, а только чуть посапывают во сне. И еще они совсем не слюнявятся. Правда, бородатые грифоны нуждаются в уходе за растительностью на лице — ведь чем собачка пообедала, тем ее борода и будет пахнуть. Так что приходится либо кормить бородачей сухим кормом, либо после каждого борща мыть и чесать их бороды.

Благодаря удивительному носу грифоны обзавелись обезьяньим (скажем больше — вполне человеческим) выражением богатого мимикой лица. И теперь на этих собак совершенно невозможно смотреть и оставаться при этом серьезным: трагические глазищи, ушки-тряпочки (раньше хвосты и ушки им купировали, но теперь, к счастью, перестали), клокастая шерсть бельгийцев и брюссельцев, их же бороденки и гордый, деловой профиль короткошерстных брабансонов делают этих песиков похожими на печальных клоунов. Да, грифонов не каждый готов назвать безумно красивыми, но это не мешает им быть абсолютно неотразимыми, а это куда важнее банальной красоты.

Официально грифоны были представлены общественности в начале прошлого века — рыжие брюссельцы, черные или черно-подпалые бельгийцы и пти брабансоны, которым можно быть и рыжими, и черными, и подпалыми. Общественность обрадовалась и начала было любить грифонов, но тут случилась Вторая мировая. Доверчивые и бесстрашные грифоны почти исчезли с лица земли — в первый послевоенный год в Бельгии родилось всего 25 собачек, так что сами понимаете: если бы не героические усилия особо упорных заводчиков, мы, возможно, вовсе потеряли бы эти породы, и наш мир стал бы еще беднее.

К счастью, грифоны выжили и со временем добрались и до нас — первые песики этой породы прибыли к нам уже лет 15 назад. Но до сих пор они у нас весьма редки, на всю Москву пара-тройка сотен, не больше. Просто про них у нас пока еще мало кто знает, да и щенков у грифонов бывает немного: если какая грифониха вдруг родит сразу четверых, это просто нечеловеческая удача. А так запустит в мир одного-двух малышей (от 1,5-2 тыс. евро за штучку) и вполне этим довольна.

Грифоны умеют мигом размягчать самые каменные сердца. Вот, например, некий важный тип приводит свою дочку выбирать щенка, а сам весь такой брутальный, мелких собачек презирает и всем своим видом показывает, что куда охотнее завел бы кавказскую овчарку или кого-то в этом роде, но что делать, вынужден уступать детским или дамским капризам. И чем же все заканчивается? Наш мачо, воркуя, как голубь на выданье, уходит, прижимая к груди глазастую собачонку, и все его мечты о "настоящих" собаках испарились как дым над водой. В общем, дочке этой собакой явно не владеть.

Хотя на самом деле грифоны подходят любым хозяевам. Они ладят со всеми — и с детьми, и с другими собаками и кошками, вот только посторонних людей они немного стесняются и бросаться с поцелуями на гостей у них не принято. Впрочем, они и к собственным хозяевам не особо пристают, в грифонах нет свойственной многим маленьким собачкам назойливой истеричности. Они склонны к созерцательности, они очень любят слушать разговоры, многие обожают смотреть телевизор, причем, по свидетельству очевидцев, предпочитают не вульгарные сериалы, а что-нибудь возвышенное типа канала "Культура". А прослушав концерт симфонической музыки, они деликатно прижимаются к хозяйской ноге — они готовы так сидеть до тех пор, пока у человека не найдется время поиграть с собачкой или почесать ей животик. Но если хозяин был груб, оттолкнул нежного пса или нанес ему еще какую обиду — грифон может и надуться. А дуются они не хуже 13-летней отроковицы — уходят в угол, смотрят в пространство, никого не видят, ничего не слышат и ни на что не обращают внимания. Особо талантливые грифоны даже умеют плакать — из их огромных глаз текут самые настоящие слезы, крупные и чистые, как бриллианты британской короны,— а также душераздирающе дрожать нижней челюстью. Словом, хозяевам приходится извиняться долго, униженно и не без помощи кусочков сыра. А сыр большинство грифонов ценят чрезвычайно высоко. Но выпрашивать подачки им нет нужды — дрессированные хозяева сами все приносят, стоит собачке пустить слезу или просто печально вздохнуть: обаяние грифонов настолько велико, что окружающие сами спешат попасть своим песикам под каблук. Однако хозяевам все же стоит сжать зубы и время от времени проявлять твердость характера — грифоны баловники, и иногда их приходится воспитывать и даже ругать. А ругать их очень трудно.

Грифоны — маленькие собачки, всего-то 3-6 кг живого веса. Однако это еще не повод сажать их на подушку и заменять прогулки походами в кошачий лоток. Грифоны нуждаются в движении — вы не смотрите, что они маленькие, они очень сильные и выносливые, их квадратные тела и стройные сильные ножки способны на длинные переходы, быстрый бег и высокие прыжки. Недаром же эти собачки очень успешно выступают на аджилити. К тому же грифоны любопытны, и запереть их дома — значит лишить возможности познавать мир. А от такой жизни грифону не будет никакого удовольствия, и от печали он может начать писать на подушки и вообще разрушать все, до чего сможет дотянуться. И это вовсе не хулиганские наклонности в нем проснулись, просто активная и живая собачка хоть как-то пытается дать выход накопившейся в ней энергии. А энергии у грифонов много, хватает на всю жизнь, то есть лет на 15 — даже очень пожилые и располневшие грифоны нет-нет, да и вскинут задиком, начнут давать кругаля и трепать замусоленную игрушку. "Маленькая собачка до старости щенок" — это как раз про грифонов.

Грифоны — собачки умненькие и легкообучаемые. И все же, как собаки-компаньоны, они рождены на свет не для того, чтобы нести службу, а чтобы их целовали, баловали и носили на руках. А если кто хочет добиться от собаки солдатского послушания, а также охранно-сторожевой службы и прочих важных вещей, тому имеет смысл заводить не грифона, а кого-то совсем другого. Хотя на самом деле и эти маленькие собачки могут посторожить, они бдительны и готовы облаять вполне приятным, глуховатым голосом того, кто кажется им подозрительным, да и попусту они почти не брешут, так что шума от них немного. Ну а насчет покусаться — если надо, они готовы, хотя им самим не хотелось бы. К тому же у этих плоских ртов и кусательные возможности не очень велики, так что любой йоркширский терьер, который раза в два меньше грифона, кусается куда серьезнее этого добряка.