Первые полицейские собаки повергли в шок преступный мир Харькова. Принято считать, что первые полицейские собаки были привезены в Россию 100 лет назад из Германии. В 1906 году они появились в одной из прибалтийских губерний. Опыт их использования себя оправдал и его стали перенимать сыщики других губерний. Харьковская среди них была одной из первых.
К началу ХХ века в губернии чрезвычайно вырос уровень преступности. По сравнению с нынешней дореволюционная преступность, конечно, была ничтожной, но она заставила власти тогдашнего Харькова всерьез забить тревогу. Особенно тревожило то, что многие преступления, в том числе тяжкие, оставались нераскрытыми. Самой дурной славой в этом отношении пользовался входивший тогда в состав губернии Сумской уезд, где было много промышленных предприятий и рабочих бараков. Там часто совершались грабежи и убийства.

В то время использование служебных собак было новым словом не только в русской, но и в европейской криминалистике и стало предметом пристального внимания общественности. «Собачья» тема пользовалась огромной популярностью. Газеты скрупулезно комментировали и описывали все, что было связано с созданием и деятельностью «Российского общества поощрения применения собак к полицейской и строевой службе». О собаках-ищейках в народе уже ходили легенды, байки и самые невероятные слухи. В Москве и других городах нарасхват продавались дешевые брошюры «Подвиги Трефа» о любимце москвичей — полицейской собаке московского сыскного отделения. В специальных изданиях велись постоянные рубрики «Полицейская и сторожевая собака». Не осталась эта тема незамеченной и харьковскими властями. Идея о привлечении к полицейской службе в губернии специально обученных собак пришла в голову харьковскому губернатору Митрофану Кирилловичу Катериничу. Именно губернатор возбудил ходатайство об этом, а в дальнейшем, как увидим, стал ревностным поклонником и покровителем собак…
В январе 1910 года полицейский надзиратель Харьковского сыскного отделения Стельмах и агент Пушкарь были командированы в Санкт-Петербург, где прошли полный курс по дрессировке, уходу за собаками и их лечению. Вернулись они в мае вместе с профессиональным дрессировщиком Шрамом, которого на службу в Харьков пригласил лично губернатор Катеринич. С собой сыщики привезли первых 15 собак, приобретенных в питомнике «Российского Общества поощрения применения собак…» в Санкт-Петербурге, а также у Тальсенского уездного начальника барона Радена в г. Тальсене. Это были 11 немецких овчарок и четыре доберман-пинчера. Стоимость одной собаки колебалась от 25 до 150 рублей. Самым дорогими были кобели-доберманы Тель — 150 рублей и Макс — 140 рублей. Сука той же породы по кличке Герта обошлась казне в 140 рублей, кобель-овчарка Арап — в 100.
В первый же год в новосозданном питомнике харьковского сыскного отделения от двух сук родилось 15 щенков. Семерых (трое из которых вскоре умерли от чумки) родила Герта, восьмерых — овчарка Гексе. А к 1912 г. на службе в харьковской полиции состояло 27 собак (14 кобелей и 13 сук, 19 овчарок и 8 доберманов). Город Харьков обслуживали уже известный нам доберман Тель и овчарка Трико, а 10 уездов губернии — доберман Мечта, овчарки Нора, Русс, Флотт, Арап и другие. На каждый уезд полагалось по одной собаке.
Интересно, что во всех городах, где уже были служебные собаки, они, как правило, носили одни и те же клички. Сыщики не оригинальничали и называли своих первых питомцев в честь их уже ставших знаменитыми зарубежных коллег-сородичей. В Москве и Санкт-Петербурге, Риге и Киеве, Чернигове и Харькове были свои Гексе — в честь знаменитого ветерана германской полиции, неоднократно премированного эрдельтерьера. Было среди собак немало тезок четырехкратного чемпиона всемирной Гамбургской выставки, немецкого красавца-пинчера по кличке Тель. К числу носителей традиционно-преемственных кличек принадлежали Треф, Трико, Вольф и Герта…
Архивные документы сохранили для нас историю первых подвигов харьковских четвероногих ищеек-пионеров. Согласно «Отчету о деятельности полицейских собак питомника Харьковского сыскного отделения» за 1911 год, только в этом году собаки помогли раскрыть 30 серьезных преступлений на территории Харьковской губернии, в том числе — 9 убийств, вооруженных нападений и грабежей. В рапортах начальника сыскного отделения особо отмечалось резкое снижение уровня преступности в Сумском уезде уже через несколько месяцев после откомандирования туда овчарки Арапа и раскрытия им ряда преступлений. Одна лишь собака свела преступность в уезде к минимуму, чем красноречиво подтвердила правоту губернатора! Главной причиной такого успеха стало большое психологическое воздействие на преступников нового метода сыска. Отныне, даже уничтожив все улики и обеспечив алиби, они не могли чувствовать себя в безопасности. Вот лишь несколько типичных примеров из практики оперативно-розыскной деятельности лучших из первых собак-ищеек Харьковской губернии.
В ночь на 9 апреля 1911 года в Белополье Сумского уезда были убиты и ограблены сестры Анастасия и Мария Есипенковы. Улик на месте преступления обнаружено не было. К раскрытию убийства привлекли овчарку Арапа. Обнюхав трупы, Арап направился к берегу реки, оттуда — во двор известного вора, неоднократно судимого за кражи мещанина Федора Бабенко. Во дворе пес стянул сушившиеся на заборе брюки и положил их к ногам сыщиков. Выяснилось, что эти брюки хозяин рано утром отмывал в реке от крови. Бабенко, который и оказался убийцей, тут же сознался, указав на двоих крестьян — соучастников преступления. Все трое были
задержаны.
Интересно судебное продолжение этого дела — одного из первых, раскрытых с помощью собак. В суде обвиняемые от показаний отказались и стали отрицать свою вину. И тогда прокурор построил обвинение исключительно на «показаниях» Арапа, сославшись на полицейского пса как на «безмолвного и добросовестного свидетеля». И как ни пытался защитник, иронизируя, ставить под сомнение собачьи «показания», суд внял обвинению, приговорив убийц к каторжным работам.
Тот же Арап в январе 1911 года раскрыл кражу денег из свечного ящика Преображенского собора в Сумах, а в ноябре того же года — вооруженное нападение и убийство правительственного десятника Егора Ольховского в Сумском уезде.
12 мая 1911 года была совершена кража из усадьбы дочерей отставного генерала фон Фессинга — Ольги и Лидии. Воры прихватили столовое серебро, кое-какую утварь, белье, одежду… По подозрению в краже полиция задержала двоих крестьян, пользовавшихся дурной репутацией. Те в краже не сознались. Тогда их в толпе других крестьян предъявили для опознания овчарке Гексе, предварительно обнюхавшей место преступления. Собака определила воров в толпе
безошибочно…
В том же году Гексе помогла раскрыть шайку конокрадов в с. Ворожба Сумского уезда.
Не меньшей славой, чем Арап и Гексе, пользовался в Харьковской губернии кобель-«немец» по кличке Трико. В октябре 1911 года он нашел убийц священника Василия Соколовского в селе Гусинка Купянского уезда. В том же месяце специальным распоряжением губернатора Трико был командирован за пределы губернии — в Новопавловскую волость Таганрогского округа, где произошло дерзкое вооруженное ограбление конторы рудников Прохоровской Трехгорной мануфактуры. Грабители унесли огромную по тем временам сумму — 41 тысячу рублей. Трико обнюхал ящики и взял след. В поле нашел брошенный грабителями револьвер «Бульдог» и бумажную обертку от денег, затем привел в барак соседних рудников, где набросился на двоих рабочих. В одном из них опознали грабителя, отнявшего шашку и револьвер у стражника во время ограбления…
Через месяц в том же Таганрогском округе Трико помог раскрыть еще одно вооруженное ограбление, жертвой которого стал сельский священник.
«Вообще, полицейские собаки вызывают, особенно в деревне, большую сенсацию среди местного населения и некоторую панику в преступном мире. Компетентные лица из прокурорского надзора засвидетельствовали, что после заведения собак не только заметно увеличился процент раскрытых преступлений, но последние в значительной степени прекратились», — отмечалось в прессе тех лет. Зачастую, узнав о прибытии собаки-ищейки, преступники похищенные вещи подбрасывали, а иногда и сознавались в содеянном, не дожидаясь знакомства с внушавшими им суеверный ужас четвероногими ищейками.
Жизнь первых харьковских полицейских собак была поистине барской. Все они, как уже было сказано, находились под личной опекой губернатора. Зимой содержались в специальном теплом помещении во дворе у самого Митрофана Кирилловича. К собакам был определен обслуживающий персонал в составе двух «проводников» — кинологов. А еду для собак готовил специальный повар. Весной, обычно 1 апреля, собак переводили на летнее содержание. В пяти верстах от Харькова, на природе, в месте, известном лишь узкому кругу полицейских и чиновников, был построен и оборудован всем необходимым специальный барак. Лес, река и луг неподалеку делали это место идеальным для тренировок и обучения собак, а безлюдная местность не позволяла злоумышленникам незаметно появиться и отравить ненавистных преступному миру животных.
Деньги на собак тратились немалые. Впрочем, те их с лихвой отрабатывали, раскрывая самые запутанные преступления. А вскоре собаки и сами стали зарабатывать, полностью окупая свое содержание. Извлекать прибыль из всего, из чего только можно, было в традициях купеческого Харькова. Так произошло и с собачьим питомником, буквально сразу же ставшим источником стабильного дохода для сыскного отделения.
16 октября 1911 года в Харькове на скаковом ипподроме состоялось коммерческое представление — первое в истории города «собачье шоу» — публичные состязания полицейских собак. Состязания имели бешеный успех, на них собрались тысячи зрителей, в том числе — первые лица губернии во главе с губернатором Катериничем. По окончании состязаний 14 собачьих инструкторов получили из рук губернатора почетные подарки — серебряные часы с портретами Их Величеств. Чистая выручка от мероприятия составила 907 рублей 64 копейки. Еще 654 рубля было выручено от продажи во время состязаний 10 щенков из питомника. Деньги полиция сдала в Харьковский городской купеческий банк на хранение до особого распоряжения. Покупатели щенков были из числа тогдашней харьковской элиты — например князь Святополк-Мирский, член Государственной Думы Неклюдов и другие. Больше всего щенков купил в свое имение в Шаровке владелец знаменитого замка барон Кениг. Купленные помещиками щенки оставались при питомнике, а уход за ними осуществлялся уже за отдельную плату. Здесь же проходили обучение дрессуре псари новых хозяев щенков.
Состязания положили начало повальному увлечению служебным собаководством в Харьковской губернии. Уже всего лишь через месяц после «собачьего фурора» в Харькове открылось местное отделение «Российского общества поощрения применения собак к полицейской и строевой службе». Питомник сыскного отделения засыпали просьбами о продаже щенков. Но питомник не мог удовлетворить спрос, во много раз превышавший предложение. И взамен предложил услуги по дрессировке хозяйских собак. Эти собаки поступали на обучение в Харьков из уездов и даже других губерний, из отдаленных дворянских поместий. Харьковский питомник и школа дрессировщиков впоследствии стали лучшими в Украине и обслуживали не только Харьковскую, но и соседние Полтавскую и Воронежскую губернии.
Свой статус Харьковский собачий питомник и дрессировочная школа сохранили и при советской власти. Недаром долгие годы именно в Харькове готовили проводников служебно-розыскных собак для всех органов милиции Украинской ССР. И даже сейчас, по словам специалистов-кинологов, харьковская школа служебного собаководства по праву продолжает считаться одной из самых авторитетных.